Вера же вместо дел да вменится мне, Боже мой, не обрящеши бо дел отнюд оправдающих мя. Но та вера моя да довлеет вместо всех, та да отвещает, та да оправдит мя, та да покажет мя причастника славы Твоея вечныя.
На красный свет перебегу.
Не потому, что не могу
Я подождать ещё немного.
Пахнет пылью занавеска.
А на улице зима.
И сосульки, как подвески,
Прицепились на дома.
Я проснулась… Открыла глаза.
И молитву творя, неподвижно лежала.
Возрождённая сердцем слеза
По лицу теплотой пробежала.
Теория любви разбилась на причале,
Где был песок горяч от множества обид,
Где птицы повседневности кричали
Про суету сует и бренный быт.
И ты убит, и ты опять убит.
А я, поплакав, всё начну сначала.
Ну, почему я не стерпела, не смолчала?
Опять непрошеная грусть
Беззвучно двери отворила.
И что б я ей ни говорила – она вошла.
А мне подумалось: и пусть!
Она своё потупит жало.
Ведь я её не приглашала.
А стало быть, мне дела нет.
Но облетел калины цвет.
Но как же нет? Но как же нет?!
Ведь сколько уж минуло лет!
А вслед за ними, вслед за ними
Летели осени и зимы,
А перед тем мелькали вёсны.
И думать грустно, что так поздно.
Но я твержу упрямо: «Пусть.
Зато какой открылся путь».