В чужой стране я пас свиней,
Но с каждым вздохом всё страшней
И всё темней казались ночи,
А дни печальней и короче.
И вспоминая отчий дом,
Так горько плакал я том,
Что оказался на чужбине,
И недостойность сана сына
К земле меня склоняла лбом.
… Явилась мысль: «Наймусь рабом,
Рабом отцу»…

Но мой отец
Печали горькой нёс венец,
Своей души смиряя боли.
Всё время вглядывался в поле.
И лишь дорогой заклубится
Вдали от вздоха ветра пыль
Иль от луны засеребрится
Уже седеющий ковыль –
Он слал гонцов, он сам спешил,
Как мог под старость лет, навстречу.
Он слёзы лил. Он не тушил
Молитв своих отцовских свечи.
Меня спасла его любовь.
Она, осилив расстоянье,
Без осужденья горьких слов
Звала к себе на покаянье.

…Прости, отец! Твоя душа
Такие боли ощущала,
Что, впереди себя спеша,
Любые мне грехи прощала.

Вся жизнь моя ушла на то,
Чтобы понять, что я – ничто.
И всё, что дал Всевышний Бог
Для прохождения дорог,
Я растеряла на пути.
Как дальше быть? Куда идти?
Всё чаще думаю о том,
Что приближается зима,
Что виновата я сама,
Коль не устроился мой дом.
Есть в нём двуспальная кровать
И много всякого всего,
Но что скрывать, но что скрывать –
Здесь ничего нет моего.
Ну, разве грустные стихи
Про разнородные грехи.
Из глубины души посланья
Исходят, болью освятив.
В них всё отчётливей мотив –
Мотив прощенья и прощанья.

2007